Италия против мигрантов: битва за соглашение с Албанией дошла до Суда в Люксембурге
Во вторник, 25 февраля, зал Суда ЕС в Люксембурге превратился в арену ожесточенного противостояния. На одной стороне — итальянское правительство, отчаянно защищающее соглашение с Албанией о переводе мигрантов в центры Шенджин и Гьядер. На другой — адвокаты мигрантов, обвиняющие Рим в нарушении европейских норм и прав человека. В центре спора — понятие «безопасной третьей страны», которое Италия использует, чтобы отправлять мигрантов из Бангладеш и Египта в Албанию для ускоренного рассмотрения их прошений об убежище. Но римские судьи уже поставили под сомнение законность этой практики, передав дело в Люксембург.
«Италия предала принципы правовой определенности и равенства», — заявил адвокат Дарио Беллуччио, обрушившись на интерпретацию Рима концепции безопасной страны. Он назвал список из 19 государств, признанных Италией безопасными (против 9 в Германии), «вопиющей демонстрацией готовности подогнуть права на убежище под логику миграции». Беллуччио также раскритиковал «яростные нападки», которые, по его словам, пытаются подорвать примат права ЕС.
В ответ государственный юрист Лоренцо Д’Аския защищал позицию правительства. «Безопасность страны не должна быть одинаковой для всех», — подчеркнул он, добавив, что абсолютная концепция безопасной страны «оторвана от реальности». По его словам, исключения из принципа безопасности допустимы, особенно для определенных категорий людей. Д’Аския также отверг обвинения в снижении гарантий при ускоренных процедурах. «Если бы миграция была управляемой, а не эпохальным явлением, как сейчас, нормальные сроки были бы такими же, как те, что мы называем ускоренными», — заявил он, обращаясь к председателю суда Коэну Ленаертсу.
Решение Суда ЕС ожидается не раньше мая или июня. Генеральный адвокат де ла Тур представит свои выводы 10 апреля, но они не будут обязательными для судей. Тем не менее, эти рекомендации часто задают тон окончательному вердикту.
Римский суд направил в Люксембург четыре ключевых вопроса, касающихся соответствия итальянских законов европейскому праву. Первый: может ли национальный законодатель напрямую определять третью страну как безопасную, минуя прозрачные критерии? Второй: вправе ли власти скрывать источники, на основе которых принимаются такие решения, лишая мигрантов возможности их оспорить, а суды — проверить их достоверность? Эти вопросы возникли после того, как межведомственное постановление о списке безопасных стран было преобразовано в закон.
Третий вопрос касается полномочий национальных судов в ускоренных пограничных процедурах: могут ли они использовать информацию из других источников, чтобы оценить безопасность страны? Четвертый вопрос пока остается открытым, но уже ясно: спор выходит далеко за рамки юридических тонкостей. Это борьба за будущее миграционной политики Европы.